Охотница выскользнула из постели и открыла окно. В комнату хлынул свежий воздух, уже не хранящий в себе мороз. Скоро начнется апрель... 

Там, под одеялом, мирно сопело ее тело. С каким-то странным удовольствием Рин наблюдала, как из нескладной и угловатой она становится… изящной и статной. Метка, словно вуаль, искажала ее… Да и вообще... 

Усмехнувшись пьянящему чувству зловредного счастья, она оттолкнулась босыми ногами от подоконника и скользнула в темноту. 

Едва не дотронувшись ногами сугроба, Ловчая коснулась ипостаси, покрываясь удивительно-белоснежной чешуей и воротником их мягких перьев. 

Дракон осторожно приземлилась, снова внимательно разглядывая себя. Лишившись меток, она словно стряхнула с себя плотную ткань. И вот уже любая ее ипостась настоящая и живая. Как она сама... 

В тонированном стекле машины отражалась изящная белая виверна с покрытой белыми перьями длинной шейкой и кисточкой на конце хвоста.  Привыкнуть к новому облику хотелось как можно скорее, а еще… Облизнув моську тонким язычком, она оттолкнулась от снега и взмыла в воздух. 

Менять габариты ипостаси она научилась уже давно, исправно используя эту особенность истинных метаморфов. Вот и сейчас, оказавшись в небе, она позволила себе не сдерживаться.

Что эти километры для дракона… Огромные крылья послушно несли свою хозяйку над бесконечными лесами, тонкими лентами замерзших рек, широкими трассами… Небо звало и манило ее. 

Усталость словно перестала существовать. Все разом стало правильным и настоящим, каким и должно было быть. Ее сдерживали, подавляя тот огромный потенциал, что сейчас заработал на полную катушку. 

Несколько часов… Когда чешуйчатую спинку уже начало ломить от непривычной нагрузки, показались первые огни города. Воодушевившись, она прибавила скорости. Еще несколько минут... 

Рин скорее чувствовала, куда ей следует лететь, чем знала. Да и размер ипостаси пришлось контролировать, снова уменьшившись до размера крупной лошади, чтобы не найти себе неприятностей. 

Наконец-то! Счастливо заклокотав, она вцепилась когтями в кирпичную облицовку здания. А какое окно?... 

Так и не определившись, какое из окон на этаже ей необходимо, Ловчая… Ловчая принялась заглядывать в окна, цепляясь изогнутыми когтями за внешнюю сторону стены. 

На ее счастье, все случайные свидетели такому необычному гостю спали. И когда, наконец, она добралась до искомой форточки, чешуйчатая  моська расплылась в странной пародии на улыбку. Скользнув в открытое окно (с колоссальным трудом это удалось сделать снаружи!), Рин отпустила  ипостась.  

Сай спал… Наверное, устал ждать и задремал. Едва не плача от тоски, она осторожно легла рядом, уткнувшись личиком в теплое плечо. Как же больно от того, что она не может сорваться с места и вернуться домой; туда, где ее настоящий дом и настоящая семья.. 

Ничего… Скоро. А пока ей хватит и этого. Видеть, чувствовать, слышать его... 

Осторожно приподнявшись, Ловчая коснулась его губ бережным поцелуем. Тот, сонно пробубнив что-то, по привычке повернулся на бок, подгребая девушку ближе к себе, и замер, уткнувшись в растрепанные волосы Охотницы.

Все было так, как и должно быть... 

Семья. У нее есть настоящая семья, ради которой можно вот так мчаться куда-то, чтобы уснуть вместе. 

Прижавшись к спящему крепче, Рин закрыла глаза и позволила себе уснуть, убаюканной теплом и мерным дыханием любимого.